Эриксоновский подход к клиническому гипнозу. Стивен Гиллиген – Мария Миронова
Эриксоновский подход к клиническому гипнозу
Стивен Гиллиген. Фрагмент из книги «Эриксоновский подход к гипнозу и психотерапии» под редакцией Джеффри К. Зейга. Издательство «Brunner/Mazel», Нью-Йорк, 1982 г.
Перевод: Мария Миронова, психолог, переводчик IAGC Россия
Инстаграм @maria.a.mironova
Facebook https://www.facebook.com/maria.mironova.psy
В этой статье мне бы хотелось осветить те аспекты эриксоновского подхода к гипнозу и гипнотерапии, которые я считаю основными.
Стивен Гиллиген
В первую очередь, я планирую вкратце обозначить отличие эриксоновского и традиционного видения гипнотических отношений, а после сформулировать общие принципы коммуникации в эриксоновском подходе и то, как их применять для наведения транса. В завершение же я прокомментирую необходимость целостного, интегративного подхода в применении этих принципов и техник. Поэтому мои замечания будут весьма избирательными и вынужденно неполными. Более подробное освещение этих идей можно найти в моей книге, которая уже готовится к изданию и скоро увидит свет под названием «Гипнотерапевтические изменения: эриксоновский подход».
Гипнотические отношения
Первая проблема, которая требует рассмотрения, – это природа взаимоотношений в гипнотическом процессе. Перечислим три ведущие точки зрения касательно гипнотических отношений:
– Авторитарный подход;
– Стандартизированный подход;
– Утилитарный подход.
Авторитарный подход, развиваемый А. Месмером и его последователями, ставит во главу угла власть гипнотизера. Даже в наше время им в открытую пользуются эстрадные гипнотизеры, и среди неспециалистов гипноз понимается именно таким образом. Более того, косвенно опираются на этот подход и многие медики. В крайнем проявлении он подразумевает наличие некоего харизматичного «оператора», деятеля, обычно мужчины, который каким-то таинственным образом воздействует на беспомощный и слабовольный «объект», как правило, женщину. По большому счету, оператор заставляет субъекта сделать нечто, что тот не стал бы делать по доброй воле: залаять по-собачьи, например, или отказаться от курения… Бессознательное понимается как сосуд, куда помещаются «команды» гипнотизера, или как плодородная почва, которую возделывает гипнотизер, чтобы насадить туда семена своих внушений. Честно говоря, лично я не думаю, что относиться к бессознательному как к куску грязи… разумно. Поэтому ценность такого подхода и его возможности весьма ограничены (впрочем, тому есть и другие причины: в основном директивные предложения работают не слишком хорошо, а люди не особенно любят, чтобы им приказывали).
Многие довольно быстро осознали эту ограниченность, и потому впоследствии был разработан так называемый стандартизированный подход. Этой концепции гипноза до сих пор придерживаются многие экспериментаторы. Отчасти она стала закономерной реакцией на неуместное раздувание власти гипнотизера в авторитарном подходе. В основе стандартизированного подхода лежит предположение о том, что восприимчивость к гипнозу предопределяется некими присущими субъекту чертами или способностями. Фигура гипнотизера не имеет никакого значения: субъект либо гипнабелен, либо нет. Более того, восприимчивость субъекта к трансу можно оценить следующим образом: в течение 10-20 минут ему предъявляются некие повторяющиеся предложения (внушения), а потом он проходит какой-нибудь быстрый поведенческий тест, например, не неподвижность рук или ощущение тяжести в них. Если субъект проходит проверку, он считается гипнабельным, если нет, то наоборот, невосприимчивым к гипнозу. Необходимо отметить, что роль гипнотизера в этом подходе настолько незначительна, что внушения порой просто воспроизводятся в записи. Так что если у вас плотное расписание, вы можете просто включить аудиозапись, пойти выпить кофе, потом вернуться и провести с человеком тесты.
По сути, этот подход имеет право на существование, особенно в исследовательской парадигме, где он порой прямо-таки необходим. Однако в большинстве случаев, преимущественно в клинической практике, он не эффективен. С точки зрения стандартизированного подхода, большинство людей не проходят поведенческие тесты после, т.к. неспособны войти в транс. Мы же считаем, что это скорее обусловлено ограниченными возможностями самого подхода. Унифицированные внушения, как правило, не слишком высокого качества: допустим, человеку 40-50 раз подряд предлагается расслабиться. Процедура стандартизированного гипноза подразумевает, что субъект «сам все сделает», соотнеся имеющийся опыт с какой-то заданной структурой, и в рамках него никак не прописано, что делать с сопротивлением или естественно возникающими трудностями вроде навязчивого внутреннего диалога.
Другая проблема стандартизированного подхода заключается в том, что вхождение/невхождение транс определяется через набор проб в рамках поведенческого теста. Это то же самое, что описывать любовь через точное число поцелуев, или утверждать «я не могу танцевать» только потому, что не знаю фокстрот. По-моему, стандартизированный взгляд на гипноз упускает главное: транс – это субъективный внутренний опыт человека, и его внешние проявления могут очень сильно разниться.
И это – основополагающее отличие эриксоновского подхода, который я бы назвал утилизирующим. В противоположность авторитарному и стандартизированному подходу, он подчеркивает важность взаимодействия между гипнотерапевтом и клиентом как основу гипнотических отношений. Центральное место отводится не одной и не другой стороне, а качеству взаимодействия. Гипноз рассматривается как результат совместных усилий гипнотерапевта и клиента, каждый из которых принимает свою часть ответственности за процесс. Задача гипнотерапевта в этом взаимодействии – наблюдать за клиентом и направлять его, задача клиента – решить, когда, как и в какой форме отвечать на предложения гипнотерапевта.
Утилизирующий подход также предполагает, что каждый человек создает свой трансовый опыт каким-то уникальным, только ему присущим способом, и эффективность гипнотерапевта определяется тем, насколько он способен адаптировать свои стратегии к потребностям клиента. Поэтому не используются стандартные схемы. Наш подход строится на том, что к процессам бессознательного можно и нужно подходить разумно и творчески. Мы убеждены, что в бессознательном каждого человека имеются все необходимые ресурсы, чтобы преобразовать его опыт в нужном ключе. И транс – это как раз об этом: существует возможность отделиться, выйти за рамки ограничений привычного мыслительного процесса и переместиться в контекст (в нашем случае – транс), где человек может найти и использовать любые неосознаваемые ресурсы для достижения терапевтической цели.
Принципы эриксоновской коммуникации
Отсюда следует вопрос: каким именно образом гипнотерапевт фасилитирует процессы в бессознательном клиента? Вместо стандартных протоколов он должен придерживаться неких направляющих принципов. С моей точки зрения, самые важные из них три: 1) принимать реальность клиента и использовать ее; 2) подстраиваться и направлять поведение клиента; 3) рассматривать «сопротивление» как недостаточность подстройки.
Первый принцип – «принимай и используй» – вновь и вновь подчеркивается Эриксоном в его совместной с Росси работе «Гипнотерапия» (1979). В двух словах принятие заключается в том, чтобы постоянно сообщать клиенту: «Все, что ты делаешь в этот момент времени, – это именно то, чего я сейчас от тебя хочу. Замечательно. Просто великолепно». Использование (утилизация) заключается в том, чтобы воспринимать как данность и сообщать клиенту: «И именно то, что ты делаешь прямо сейчас, поможет тебе сделать Х». То есть, все, что ни делает клиент, хорошо и правильно, и именно это поможет ему достичь желаемого, например, войти в транс.
Бендлер и Гриндер (1975) описывают это принципы в более процессно-ориентированных терминах подстройки и ведения. По сути, подстройка – это отражение опыта субъекта, к которому ничего не добавляется. Главная ее цель состоит в том, чтобы усилить раппорт между гипнотерапевтом и клиентом. В результате доверие клиента повышается, он охотнее идет на контакт, а гипнотерапевт лучше понимает происходящее. Когда раппорт достигнут, терапевт может занять позицию ведущего и предложить иные, но созвучные клиенту формы поведения, чтобы постепенно перевести его в желаемое состояние (например, в транс).
Согласно этим принципам эриксоновской коммуникации, эффективный гипнотерапевт: 1) считает, что всякий опыт важен и в то же время может быть использован в наведении транса; 2) через поведение подстраивается к клиенту и ведет его в желаемое состояние. Он спокойно признает, что ему неизвестно, каким путем клиент придет в состояние транса и какая техника сработает лучше всего. Но он точно знает, что может настроиться с клиентом на одну волну и через это установить с ним ритмичную, «закольцованную» обратную связь, в рамках которой он пристально следит, принимает и использует для наведения транса реакции и поведение клиента. Во взаимодействии такого рода путь к желаемому состоянию разворачивается не линейно, по прямой, а как бы по спирали.
Внутри такого взаимодействия, основанного на постоянной обратной связи с клиентом, принципы подстройки и ведения можно применять по-разному и на самых разных уровнях. Одна из самых простых форм подстройки и ведения – это прямое словесное описание того, что делает клиент. Часто наведение транса начинается именно с этого.
Так, например, вы как гипнотерапевт можете обозначить для клиента:
Вы сидите там… (подстройка)
Вы смотрите на меня… (подстройка)
Вы дышите… (подстройка)
Веки опускаются и поднимаются, вы моргаете… (подстройка)
И по мере того, как вы поудобнее устраиваетесь в кресле… (подстройка)
Вы также можете начать погружаться в состояние приятного расслабления… (ведение)
Первые пять утверждений представляют собой вербальное выражение подстройки – констатацию фактов. Они просто описывают внешне проявляемое поведение клиента, и потому с ними легко согласиться. Однако заключительная реплика уже направляет клиента, ведет его к достижению желаемого состояния.
Разумеется, «что угодно» для ведения не подойдет. Иногда вы можете переходить к ведению неправильно или несвоевременно. Но в этом нет ничего страшного: вы просто смотрите, как реагирует клиент, обозначаете это, подстраиваетесь и используете. Если клиент следует за вами – замечательно, это становится новым «витком» подстройки, если нет – тоже хорошо, просто принимаете и подстраиваетесь к тому, что он делает… Все взаимодействие состоит из принятия и ведения, принятия и ведения, снова и снова, раз за разом.
Подстройку и ведение можно осуществлять и без слов, невербально. Например, если вы хотите успокоить взвинченного клиента, можно начать с отражения его волнения, просто подстроившись к повышенному тону и быстрому темпу его речи. Через какое-то время можно переходить к ведению: просто слегка замедляться и расслабляться, буквально по чуть-чуть. Если вы повели слишком быстро, и субъект продолжает проявлять волнение, можно легко вернуться на шаг назад, к взвинченному тону, поговорить о том, как быстро все происходит… и опять начать замедляться. Этот процесс можно продолжать сколько угодно, пока клиент не достигнет желаемого состояния.
Другой способ невербальной подстройки и ведения состоит в том, чтобы синхронизировать какой-то из своих поведенческих параметров (например, модуляции тона голоса) с другим поведенческим параметром клиента (например, ритмом дыхания). Тогда получается, что при каждом выдохе клиента вы понижаете голос. Или же вы можете слегка кивать каждый раз, когда клиент моргает, а потом начать кивать невпопад, когда клиент не моргает. Постепенно через ведение можно прийти к тому, чтобы вызвать у клиента непроизвольное подрагивание век, и эту реакцию легко использовать для углубления транса. Технику эту я называю «перекрестно-поведенческая подстройка и ведение». Будучи косвенной и действуя в обход осознанного клиента, она обычно дает очень хороший результат.
Подстройку и ведение можно производить и более изощренным способом. Так, мне довелось вместе с ко-терапевтом работать с психически больным пациентом, который терроризировал своими выдающимися галлюцинациями все отделение: ему виделись то трупы младенцев, то собаки, лезущие из его собственных ушей, то еще что-нибудь не менее странное. Когда мы беседовали с ним в первый раз, он начал дико озираться по сторонам и спросил, не видим ли мы того, что видит он. Мы с ним согласились, с таким же диким видом осмотрелись и уточнили, видит ли он то, что видим мы. Естественно, все это мы разыграли от души, тщательно подготовившись, с хорошим драматическим эффектом. Понятное дело, наша реакция повергла его в шок. Он попробовал перечислить еще несколько галлюцинаций, которые мы тоже приняли (признали) и добавили парочку собственных. После мы не без разочарования констатировали, что хотели встретиться с ним, потому что его рекомендовали как мастера галлюцинаций, однако здесь, должна быть, произошла какая-то ошибка… В конце концов, мы ведь увидели десяток высококачественных галлюцинаций, в то время как он – всего три, и те посредственные… Да и вообще, в соседнем отделении один парень с ходу увидел полдюжины хороших галлюцинаций. Надо ли говорить, что наше заявление до глубины души смутило пациента, чем мы тут же и воспользовались, предложив научить его… видеть галлюцинации получше. Он, конечно, согласился, так что в течение следующих месяцев мы показывали ему, как генерировать другие галлюцинации, как галлюцинировать расслабленно, как видеть успокаивающие галлюцинации… Так из неконтролируемого процесса пугающих галлюцинаций мы вывели его на уровень более приятных и управляемых галлюцинаций, а потом помогли и вовсе от них отказаться.
Другой мой клиент, успешный президент крупной корпорации, страдал от сильных внутренних конфликтов. На определенном этапе терапии я его загипнотизировал и предложил ему представить себя на заседании совета директоров, где присутствовали в качестве участников различные его субличности. Будучи председателем заседания, он был уполномочен разрешить конфликты между «членами правления». На этот процесс потребовалось несколько сессий, однако мы достигли впечатляющих результатов.
На основании этих примеров можно вывести следующее: вы просто берете то, что вам дает человек, и используете это. В этом заключается ваша основная стратегия. Вследствие такого мышления (и поведения) в утилизирующем подходе нет понятия «сопротивление». Что бы человек ни делал – это хорошо, именно этого вы от него и хотите. Ваша задача – организовать такое взаимодействие, в котором используется то, что происходит прямо сейчас.
Когда какая-то часть опыта выпадает из вашего поля зрения, клиент обязательно дает это понять, обычно косвенно и невербально. Тогда вы можете обвинить его в том, что он «сопротивляется», а то и вовсе приписать ему «негипнабельность». Но в этот момент вы всего лишь реагируете на специфическое послание от клиента: «То, что ты сейчас делаешь, не вписывается в мой ритм. Ты не используешь какое-то мое поведение или опыт».
В эриксоновском подходе нет «плохих» и «хороших», «неправильных», «больных» или «чокнутых». Любое «сопротивление» – это всего лишь напоминание о том, что нужно заново синхронизироваться с клиентом. И я полагаю, что это краеугольный камень, чрезвычайно полезный в любой терапевтической практике.
Процесс наведения транса
Как же эти утилизирующие принципы применяются в специфической ситуации наведения?
Основные стратегии или принципы, которые использует эриксоновский гипнотерапевт для погружения клиента в транс, это:
– зафиксировать и удерживать внимание клиента;
– получить доступ к бессознательным процессам (ассоциативные стратегии);
– подстроиться к осознанным процессам и отвлечь сознание (диссоциативные стратегии).
Первое, что вам нужно сделать в процессе наведения, это зафиксировать внимание клиента и после поддерживать это состояние «погруженности». Для этого определенным образом можно использовать невербалику:
– Обратите собственное внимание вовне;
– Оставайтесь гибкими;
– Общайтесь по существу;
– Ведите себя уверенно.
Первый пункт – оставаться внешне ориентированным – критически важен, потому что ваша главная задача как гипнотерапевта – использовать текущее состояние клиента. Поэтому необходимо быть в курсе того, что с клиентом происходит в данный момент. В этом вам может помочь то, что Бендлер и Гриндер назвали состоянием аптайм, а я предпочитаю называть внешне ориентированным трансом. В этом состоянии гипнотерапевт дышит в комфортном для себя темпе и полностью, непрерывно фокусируется на клиенте. Так он попадает в ритм закольцованной обратной связи с клиентом. В этом состоянии поведение определяется не осознанным, а бессознательным: он позволяет себе впасть в транс, и тогда бессознательное берет ответственность за происходящее на себя. В отличие от обычного состояния, когда в сознании мысли естественно перемежаются какими-то образами, во время внешне ориентированного транса единственное, на чем концентрируется гипнотерапевт, – это поведение клиента. Сознание словно расширяется, выходит за границы тела и вмещает в себя еще одного человека. В то же время это не глубокая эмпатия, а именно такое парадоксальное состояние, когда гипнотерапевт одновременно переживает полный раппорт с клиентом и наблюдает за взаимодействием, как отстраненный наблюдатель. В этом процессе усиливается сонастроенность клиента и гипнотерапевта, и оба его участника воспринимают и обрабатывают информацию сосредоточенно и вовлечено, однако без каких-либо усилий. Более того, в таком состоянии гипнотерапевт способен обнаружить очень тонкие и при этом значимые грани клиентского опыта.
Пусть это и звучит странно сейчас, но я обучаю своих учеников развивать и использовать это специфическое состояние в рамках гипнотерапевтической практики. Большинство полагает, что научиться этому не сложно, и почти все отмечают, что эффективность их гипноза с применением такого подхода возрастает неимоверно.
Похожим образом действуют многие великие артисты и атлеты. Эти мастера своего дела бесконечно много готовятся, с помощью осознанного развивая и оттачивая свои навыки, но когда подходит время выступления, они «прекращают думать» и позволяют бессознательному все сделать за них. Эффективный эриксоновский гипнотерапевт тщательно готовится к каждой сессии и глубоко осмысляет позднее произошедшее на ней, однако в процессе реального взаимодействия с клиентом позволяет бессознательному разуму наилучшим образом применить плоды всех размышлений и подготовки. О такой тактике я узнал от самого Эриксона, который часто использовал именно ее. Например, на заре моего обучения мне довелось наблюдать, как он провел невероятно красивую работу с пациентом. Закономерно полагая, что изощренность его приемов – это плод напряженного мыслительного процесса, я вознамерился узнать, как именно он пришел к тому, к чему пришел. И после ухода пациента, вооружившись карандашом и блокнотом, я принялся допрашивать Мастера.
– Милтон, вы опираетесь на зрительные образы?
– Нет, – медленно, но твердо ответил он.
– Так, не на образы, – пробормотал я, вычеркивая эту категорию из списка на своем листе. – Ага. Ладно. Наверное, у вас идет активный внутренний диалог?
– Нет, – убежденно ответил Эриксон.
– Ладно. Нет внутреннего диалога. Дайте-ка я запишу, ага, все. Что ж, значит, у вас какое-то определенные кинестетические ощущения? Ну, там, что-то происходит в теле, типа такого?
– Нет.
Я одновременно смешался и заподозрил неладное:
– То есть что же это получается: не образов, нет внутреннего диалога, нет кинестетики. Милтон, тогда я вообще ничего не понимаю. Как вы узнаете, что нужно делать?
– А я и не знаю. Не знаю, что сделаю в следующий момент, не знаю, что буду говорить… Я знаю только, что мое бессознательное проявится через осознанное наиболее подходящим образом. И да, я не знаю, как именно пациент мне ответит. Я знаю только, что ответ обязательно последует. Не знаю, почему. Не знаю, когда. Но я абсолютно уверен, что клиент ответит наилучшим образом, тем самым, который больше всего соответствует его индивидуальности. Поэтому я с глубоким интересом наблюдаю, что за ответ даст мне его бессознательное. И без всякого напряжения жду этого ответа, будучи уверенным, что когда он последует, я его приму и использую. – Он умолк на несколько мгновений, и в глазах его зажегся озорной огонек. – Понимаю, конечно, что звучит глупо, но ведь работает же!
Справившись с первоначальным смятением, я начал применять этот подход и выяснил, что да, работает-таки!
Второй важный в наведении принцип – это сохранять гибкость, пребывая в вышеописанном состоянии внешне ориентированного транса. Техника не работает – ну, и ладно, используем другую. Какое-то предложение кажется неуместным, отвергается – ну, ничего страшного, переходим к следующему. В правильно выстроенной гипнотической коммуникации вы и вправду просто не можете ошибиться. Ошибок тут не существуют – существуют реакции, и каждая из них полезна. Вы что-то предлагаете своим поведением и смотрите, как отвечает клиент. И используете его ответы для продолжения коммуникации. Чтобы это стало возможным, вам действительно необходимо находиться с клиентом в резонансе, не пытаясь втиснуть его в какие-то жесткие, предзаданные рамки.
Значимость этого пункта легко понять из другой нашей с Эриксоном беседы. Я без преувеличения могу сказать, что это один из важнейших опытов взаимодействия в моей жизни. К тому моменту я уже много лет тщательно изучал его подход и сознавал, что хорошо освоил многие из его изощренных стратегий, однако в некоторые моменты явно чувствовал, что чего-то мне еще не достает, что-то я упускаю. Я точно знал, что могу работать эффективнее, но не понимал, в чем загвоздка. И после очередного визита к Эриксону, который продлился неделю, я решился попросить его о помощи в этом вопросе. Я ожидал, что сейчас, как обычно, последует витиеватый пространный ответ, полный скрытых смыслов, однако он заявил просто и веско:
– Ты стремишься все разложить по полочкам, и это мешает проявляться твоему бессознательному.
И сразу свернул сессию.
На выходе я поделился с одним из коллег своим разочарованием, мол, как жаль, что не удалось получить сколько-нибудь полезной обратной связи. Но ведь Эриксон стареет, отметил я с сочувствием. И кроме того, он никогда и не любил копаться в том, что и как он делает. Иными словами, я разложил по полочкам полученный ответ!
Через несколько месяцев, на другой обучающей сессии, я вновь поднял этот вопрос, на что Эриксон ответил уже строже:
– Ты стремишься все разложить по полочкам, и это мешает проявляться твоему бессознательному.
Я не смог скрыть явного разочарования: да, Эриксон определенно уже не тот, не помнит даже, что говорил мне в прошлый раз…
Четыре месяца спустя я повторил вопрос в третий раз, и получил в третий раз такой же ответ. Что же это такое?! Почему Милтон ничего не сказал по существу? Неужели так трудно вспомнить, что в прошлые разы он уже отвечал мне этими же самыми словами? Неужели всем ученикам он дает такие же бесполезные ответы? И если так, то что случилось, ведь он всегда подчеркивал, что к каждому человеку нужен уникальный подход для решения его задач?
И вот еще через несколько месяцев я попытал счастья в четвертый раз, задав свой вопрос, на который он ответил:
– Ты стремишься все разложить по полочкам, и это мешает проявляться твоему бессознательному!
И тут – вспышка! Ослепительная, а может, наоборот, все освещающая…
По прошествии восьми месяцев, с четвертой попытки я понял ответ на свой вопрос, это было поистине озарение: я стремлюсь все разложить по полочкам, и это мешает проявляться моему бессознательному. Когда я посмотрел на Эриксона, в глазах его плясали веселые искорки.
– Ага, именно так, – тихо сказал он.
В течение следующих месяцев я осознавал все отчетливее и глубже: большую часть своей гипнотерапевтической практики я проводил погруженным во внутренний диалог, стараясь классифицировать поведение клиентов и выдать какой-то изощренный ответ на него. И чем больше я погружался в эти интеллектуальные схемы, тем меньше внимания обращал на то, что в самом деле делал и переживал клиент. Плюс ко всему, мне «по долгу службы» приходилось оценивать принадлежность клиента к тому или иному «классу», что изрядно ограничивало глубину возможного раппорта. Чем больше я отказывался от «аналитического» подхода, тем лучше мог прочувствовать уникальность каждого своего клиента. Поэтому коммуникации проходили все более и более эффективно, и работа становилась все плодотворнее.
Естественно, время от времени я автоматически переключаюсь в прежний оценочный режим, но когда это происходит, я вспоминаю простые, но очень энергетичные слова Эриксона. Такому правда сложно сопротивляться…
По вашей невербалике клиент должен безоговорочно понимать, что то, что вы говорите, имеет большое значение, и ему или ей нужно как-то на это ответить. С какой-то стороны ваша невербальная коммуникация важнее даже того, что вы говорите. Если ваша речь вызывает у клиента чувство значительности, важности происходящего, то это подтолкнет его к ответу (в данном случае – трансу).
Когда вам удалось завладеть вниманием клиента, вы используете раппорт, чтобы запустить процессы бессознательного. В данном случае вы хотите углубить переживание транса клиентом. Прекрасная техника для начала наведения – это ряд вопросов, которые обращены к имеющемуся у человека опыту транса. Например, вы можете начать так:
– Помните, что вы чувствовали, когда в последний раз погружались в транс?
– Как вы ощущали самый глубокий транс в своей жизни?
Или же, если у клиента еще нет осознанного опыта пребывания в трансе:
– Могли бы вы вообразить себе и рассказать мне, как вы представляете себе погружение в транс?
– Помните ли вы такой момент, когда были очень-очень расслаблены?
Если же вас интересуют особые трансовые феномены, например, возрастная регрессия, то вы можете задавать более конкретные вопросы:
– У вас в детстве было какое-то прозвище?
– В какую игру вы больше всего любили играть в детстве?
– А у вас был когда-то воображаемый друг?
То, как клиент ответит на эти запросы, во многом зависит от их подачи. В общем и целом, клиент получит доступ к этому опыту и погрузится в его перепроживание, если гипнотерапевт задает их веско, по существу, и явно ожидает получить отклик.
Отклик клиента можно углублять – посредством дальнейших вопросов или же других, более сложных техник. Многие из них уже хорошо известны, поэтому я не стану на них подробно останавливаться, скажу только, что даже самые традиционные техники прекрасно работают тогда и только тогда, когда вы адаптируете их под конкретного клиента. Так, с кинестетиками можно проводить последовательную релаксацию, визуалов хорошо получается сопровождать в транс через конструирование образов. С теми клиентами, у которых процессы осознанного (мысленный диалог, например) мешают углублению транса, прекрасно работают метафорические истории. Терапевтические метафоры, которые по сути дела являются находкой Эриксона и являются отличительной чертой его работы, – это истории не о том опыте или проблеме, с которыми пришел клиент, однако в них содержатся какие-то темы, мотивы, идеи, которые сближают их с опытом клиента. Так что вы запросто можете рассказывать о том, как другие люди входят в транс. Или о взаимодействии с другими клиентами. Или даже о некоем собственном опыте. Осознанно клиент отвлекается от задачи текущего момента, потому что думает: ой, да ладно, это же не про меня, однако бессознательно легко может проидентифицировать себя с героем истории и через это получить доступ к опыту, заложенному в ней.
Последний пункт связан с третьим принципом наведения, подстройкой и отвлечением осознанного. Техники отвлечения или конфузионного наведения очень полезны, потому что техники открытия доступа срабатывают ровно настолько, насколько это позволяет клиент. Так что нам нужно, чтобы клиент охотно участвовал в процессе и позволял разворачиваться бессознательным процессам. Многим клиентам это дается нелегко.
В частности, осознанное постоянно вмешивается в процесс, анализирует или пытается помочь в углублении трансового опыта. Пока происходит это вмешательство, гипнотерапевту нужно применять техники и стратегии, которые депотенциализируют процессы осознанного. Для этого существует немало способов. Например, гипнотерапевт может полностью загрузить осознанное задачами, которые к углублению транса не имеют никакого отношения.
Одна из таких техник – попросить клиента про себя считать в обратном порядке от тысячи до единицы тройками. Пока клиент считает, гипнотерапевт спокойно продолжает наведение. Если клиент справляется с поставленной задачей без особых трудностей, можно воспользоваться другой техникой перегрузки осознанного: попросить его называть по порядку буквы алфавита, при этом представляя себе, как они пишутся, в обратном порядке, с конца. Клиент проговаривает про себя «а», представляя в это время «я», проговаривает «б», рисуя мысленно «ю», и т.д. Если вы сами попробуете эту методику, то очень быстро убедитесь, насколько сильно она запутывает и перегружает мысли. А в это время гипнотерапевт, обращаясь к бессознательному, применяет техники доступа и углубляет транс.
Помимо отвлекающих, Эриксон разработал множество техник запутывания (конфузионного наведения транса). Вкратце они базируются на следующих предположениях:
– в поведении человека представлено много повторяющихся и предсказуемых паттернов;
– неожиданный разрыв одного из этих шаблонов порождает состояние неопределенности, недифференцированного возбуждения;
– возбуждение усиливается, пока человек не сможет осознанно связать его с чем-то;
– большинство людей переживает состояния неопределенности как неприятное и старается их избегать;
– поэтому большинство людей охотно хватается за первую же возможность избавиться от неопределенности.
На основании этих пресуппозиций большинство техник запутывания включают следующие 5 шагов:
- Выявить основной паттерн в поведении субъекта.
- Подстроиться к нему на время.
- Прервать паттерн или перегрузить его так, чтобы субъект запутался, испытал смятение.
- Немного усилить это смятение.
- Использовать смятение, чтобы ввести простое внушение, например, «войди в транс».
Эти принципы легко объяснить на нескольких примерах. Мой первый опыт непроизвольного погружения в транс очень хорошо показывает, насколько действенными бывают относительно простые техники прерывания паттерна. В тот день я сидел в кабинете Эриксона. Я внимательно слушал его метафорические истории, и поэтому меня полностью захватил паттерн анализа и «раскладывания по полочкам» всего, что говорил Эриксон, с точки зрения того, что это могло значить «на самом деле». И поэтому он застал меня врасплох, когда в какой-то момент совершенно внезапно уставился на мою руку, указал на нее пальцем и очень недоверчиво, с большим удивлением спросил:
– Твоя рука ведь не поднимается? Все еще? А сейчас?
Я весьма смутно помню, что было потом. Вокруг меня все поплыло, а левая рука абсолютно непроизвольно начала подниматься. Я посмотрел Эриксону в глаза, а он сказал:
– Правильно, закрой глаза и войди в транс НЕМЕДЛЕННО!
И поверьте, так я и сделал. А он добавил:
– И дай бессознательному поработать за тебя.
Я сделал и это.
Самые эффективные техники наведения конфузионного транса – те, которые основываются на том самом паттерне, который сейчас удерживает человека от транса. В моем случае для наведения Эриксон использовал мою мыслительную привычку все разбирать по косточкам. Повторю: именно то, что человек делает в настоящий момент, позволит ему погрузиться в транс. Вуаля.
Другие техники наведения конфузионного транса включают перегрузку осознанного клиента. Например, двойное наведение – это процесс, в котором два гипнотерапевта одновременно работают с одним клиентом. Каждый сообщает клиенту что-то свое, вербально и невербально. Через какое-то время для клиента становится почти невозможно сосредоточиться сразу на всем. Некоторые просто сдаются и сами входят в транс, другие так сильно теряются, что на них срабатывает даже самая незамысловатая инструкция: «расслабиться и погрузиться в транс».
Многие практикующие гипнотерапевты отмечают, что им очень нравится техника двойного наведения, но использовать ее не представляется возможным, потому что они работают одни. Но не стоит отчаиваться! Ведь можно модифицировать технику и предложить клиенту внимательно слушать аудиозапись с наведением. И пока она звучит, наводить транс вживую «в другое ухо».
Наведение через перегрузку осознанного можно проводить, рассказывая клиенту истории с пространственной или временной дезориентацией. Ниже представлена одна такая история, которую я нахожу особенно эффективной. В ней описывается поездка на автомобиле при условии, что водитель не уверен в последовательности поворотов. Я называю ее «самогипнотическое пространственное маневрирование».
(После примерно 15 минут обычного наведения)
И есть так много направлений, которым вы можете следовать, позволяя своему бессознательному делать это за вас… Точно так же, как есть много разных направлений, которым вы можете следовать физически… И я приведу пример…
Несколько лет назад мне довелось ехать на машине одному, просто расслабленно слушая шум мотора. И я знал, что медленно, но верно я движусь по шоссе вперед. Там впереди была моя цель, человек, с которым мне хотелось увидеться, опыт, который я мог там пережить. И хотя я представлял общее направление, в котором мне надо двигаться, но я ни за что на свете не мог бы вспомнить точную последовательность поворотов, которые мне нужно сделать… Я знал, что не хочу быть там, где нахожусь в этот момент… я так и думал про себя: не хочу быть здесь, я хочу попасть туда, и все, что я помню, это что для того, чтобы оказаться там сейчас или по крайней мере скоро, мне нужно трижды свернуть направо и трижды налево… Но я не вполне представляю, в какой последовательности нужно поворачивать налево или направо, но я хочу оказаться там, а пока я здесь… и я сказал себе: хорошо, нужно быть очень внимательным (адресованное клиенту внушение), потому что нам важно сделать все правильно, или мы так и останемся здесь… И потом я сказал себе: ладно, давай начнем. Я поверну тут направо (я думаю, что это правильно), а потом налево, и мне остается еще два левых и два правых поворота. Хорошо. Я еще раз поверну налево, и мне останется еще раз налево, и еще раз направо, и еще раз направо… Если я поверну направо, мне останется раз направо и раз налево, но если я поверну налево, нужно будет повернуть направо и еще раз направо… Но я не думаю, что это правильно, поэтому я сначала поверну направо, а потом налево, и мне останется еще раз направо, поэтому я поверну направо, и… тупик. Это был неправильный путь… Поэтому сейчас мне нужно вернуться в исходную точку, и поэтому я движусь обратно, и снова трижды поворачиваю налево и трижды направо, и разница лишь в том, что теперь мне каждый раз приходится поворачивать в противоположную сторону, все наоборот… То, что было правым, теперь стало левым, а что было левым, стало правым… Поэтому на месте каждого правого поворота теперь правильно повернуть влево, а там, где я поворачивал налево, теперь правильно повернуть направо… и вот теперь я в самом начале, и готов снова начать, и поэтому я начинаю…
Потом можно повторять этот рассказ, меняя последовательность направлений, и делать это до тех пор, пока клиент не запутается окончательно, и тогда вы сможете вплести в историю предложения войти в транс. Например, продолжая с того же места:
И через какое-то время я уже так устал, так запутался, что уже совсем не знал и даже не хотел знать, где и куда поворачивать. Я уже не отличал право от лево, а лево от право. Я не мог понять, правильно ли здесь повернуть направо, или же здесь правильно повернуть налево. Поэтому я остановился у обочины, заглушил мотор и, сидя с закрытыми глазами, сказал себе: к черту все, я не хочу больше в этом разбираться, не хочу об этом думать. Просто прекрати, расслабься и войди в транс!! (это утверждение произносится медленно, тихо, но со значительным нажимом). И я так и сделал (и гипнотерапевт переключается на более расслабленный, легкий тон)… И я смог просто позволить этому трансу прийти… и стать глубже… И пришло осознание, что нужно обращать внимание только на свои внутренние потребности на то, что хочется… И как же здорово знать, что можно просто дать бессознательному сделать всю работу за нас.
Все эти утверждения соотносятся друг с другом и работают «в связке».
Кроме того, очень многое для эффективности истории значат невербальные сообщения гипнотерапевта. Как и во время любой эриксоновской техники, гинотерапевту нужно завладеть вниманием клиента и удерживать его, поэтому он должен говорить четко, веско, создавая ощущение важности происходящего. Учитывая, что цель техники – создать и позже использовать информационную перегрузку, гипнотерапевт начинает говорить в относительно быстром темпе, когда клиент начинает путаться, темп только ускоряется, а потом, в точке утилизации, внезапно падает. Речь гипнотерапевта становится тише и медленнее. Вообще очень полезно тоном голоса выделять а) обозначения направления и слова в переносном значении и б) вшитые внушения на внимание и углубление транса. Если осмысленно подойти к использованию этих и других невербальных сигналов, этот рассказ станет весьма эффективным инструментом наведения.
Остался нерассмотренным еще один инструмент для депотенциализации сознания, и это – элементарная скука. Как говорил Эриксон: «У меня есть бессознательный разум, у них есть бессознательный разум. И поэтому, если мы находимся в одной комнате, рано или поздно они войдут в транс. Это может занять пять минут, десять, тридцать, час, несколько часов, очень много часов. Но ничего, я могу подождать…»
И уж что-что, а ждать он умел.
Он мог по два, а то и три часа рассказывать свои истории, доводя человека до изнеможения, когда он или она уже никоим образом не могли сопротивляться погружению в транс. Откровенно говоря, транс становился для многих прекрасным спасением от этих смертельно скучных рассказов!
Подведем же итоги.
Наведение транса – это такой процесс, при котором гипнотерапевт использует собственное тело почти как музыкальный инструмент, настраивая его на ритм «поведенческого танца» клиента. Гипнотерапевт захватывает и удерживает внимание клиента, аппелирует к его осознанному, чтобы получить доступ к процессам бессознательного и углубить переживание транса. Пока осознанное пытается помешать возникновению транса, гипнотерапевт использует: отвлечение, запутывание и скуку. Если коротко, то самой эффективной стратегией наведения является та, которая наиболее полно использует для углубления транса то, что происходит с клиентом сейчас.
Целостность гипнотерапевта
И в конце мне бы хотелось вкратце остановиться на таком понятии, как целостность. В двух словах: принципы, стратегии и техники эриксоновского подхода – невероятно мощные инструменты. И так как инструменты по сути своей нейтральны и не несут в себе ни добра, ни зла, то их можно использовать как для того, чтобы давать силу и творить, так и для того, чтобы подавлять и разрушать. Стоит лишь взглянуть, насколько схожи коммуникативные паттерны великих гуманистов, таких, как Христос, и великих диктаторов вроде Гитлера. Самое главное – это понимание, что воздействие инструмента на человеческий опыт целиком и полностью зависит от того, кто и для чего его применяет. А значит, ведущую роль играет целостность личности гипнотерапевта.
Кстати, я не думаю, что вам удастся игнорировать эту идею, даже если вы попытаетесь. Как писали Бейтсон, Хейли и другие, мы не можем не влиять на поведение других людей. В этом смысле, любая форма поведения – это манипуляция. Эриксоновский подход выявляет множество способов, через которые мы можем влиять на других. Осознавая эти паттерны, вы можете использовать их систематически. Когда вы выстраиваете поведение в соответствии со своим намерением, вы становитесь превосходным коммуникатором. И поэтому так необходимо свое намерение осознавать.
И это не какой-то пустяк, который можно обойти и проигнорировать. Я давно занимаюсь обучением специалистов по ментальному здоровью, и я заметил, что не разобравшись окончательно с вопросом власти внутри себя, можно столкнуться с рядом проблем в будущем. Некоторые из моих учеников не готовы признать, что они способны очень мощно влиять на поведение людей, и из-за этого у них не получается работать в полную силу, страдает эффективность техник. Другими движет опасная жажда самоутверждения, и поэтому они буквально набрасываются на клиентов с техниками, при этом проявляя себя нечуткими и доминирующими. И теми, и другими управляет способность к манипулированию, разница лишь в том, что первые стремятся абстрагироваться от нее, а вторые – использовать бездумно. И в том, и в другом случае возможность управлять опытом и извлекать из него ресурсы блокируется.
Когда человек осознает свое намерение и тот эффект, который оказывает его поведение, он может достигать в коммуникации невероятных результатов. Здесь особенно важным становится понимание целостности. Целостность – это до какой степени гипнотерапевт способен удержаться от навязывания клиенту своих верований, ценностей и решений, от того, чтобы доказывать свою значимость за счет клиента вместо того, чтобы полностью поддерживать клиента на его пути к изменениям.
Целостность гипнотерапевта имеет целый ряд следствий для практики.
Если ее нет, то даже очень компетентный гипнотерапевт может столкнуться с тем, что:
– у его клиентов возникают гипнотические феномены – но не изменения,
– они верят в его силы, но не верят в свои собственные;
– они пытаются усвоить его убеждения и модели поведения, а не развить свои собственные.
Проще говоря, гипнотерапевт, лишенный целостности, не сможет по-настоящему помочь своим клиентам.
И напротив, гипнотерапевт, опирающийся на свою целостность, может легко поддерживать с клиентом раппорт. И чем больше клиент доверяет терапевту, тем больше он верит в самого себя. Впоследствии он открывает способность исследовать свои недостатки, работать над ними и менять свое поведение. Более того, клиент начинает проявлять большую готовность – как в трансе, так и во время бодрствования – следовать указаниям гипнотерапевта, что очень важно в рамках эриксоновского подхода, где используется много неортодоксальных техник.
По сути дела, я твердо убежден, что целостность – это именно то, что позволило Эриксону достичь таких высот в коммуникации. Еще до того, как начать обучение у него, я читал про все эти невероятные вещи, которые он творил с клиентами, и думал: ну как же ему удалось настолько расположить их к сотрудничеству?! Наблюдая его работу воочию, я ясно осознал, что он абсолютно непоколебим в намерении с уважением поддержать клиента или ученика. Он вовсе не собирался кого-то контролировать или кем-то манипулировать для получения личной выгоды. И поэтому люди целиком и полностью доверяли ему и позволяли делать то, что нужно.
В завершение я хочу сказать, что вопрос целостности нужно обдумывать, причем обдумывать постоянно и глубоко. Вам нужно четко осознавать, желаете ли вы подавлять других или поддерживать. Разумеется, первое даже не всегда возможно. Большинство клиентов очень быстро учится не доверять и вследствие этого не сотрудничать с неподдерживающим гипнотерапевтом. Второй путь гораздо легче, потому что на нем вы не встречаете сопротивления. Более того, он гораздо эффективнее с профессиональных позиций и приятнее в личном плане. Проще говоря, чем большей целостности вы достигаете, тем больше радости и успеха вас ожидает в вашей практике. И по-моему, это самое-самое главное.
Литература:
Бендлер Р., Гриндер Дж. Паттерны гипнотических техник доктора медицины Милтона Х. Эриксона. Том 1. – Купертино: «МетаПубликации», 1975 г.
Эриксон М.Х., Росси Э. Гипнотерапия: Случаи из практики. Нью-Йорк: «Ирвингтон Паблишерс Инк.», 1979 г.